То, что мы раньше не замечали

Дело было, кажется, в среду. Или во вторник. Или даже в четверг. Короче, я не помню, когда это было… Мы отправились на прогулку по Сукхумвиту. Дошли до первого поворота – рядом с нашим жилищным массивом. И подумали – а не повернуть ли? И в следующий момент повернули. И открыли для себя новый городок Чонбури – тот самый, что живёт здесь уже четыреста или даже пятьсот лет. И получили настолько сильные впечатления, что можно прямо-таки обалдеть.

Посудите сами – тот небольшой садик, где живёт солидная, пожилая белка и которым владеет симпатичная, смешливая тайская женщина, торгующая кофе, оказывается, вовсе не садик. Это… посадка прямо возле небольшого кладбища. Да, да – кладбища. Из двух стройных склепов, в которых хранится прах двух (соответственно) семей. Могилы эти располагаются по окружности. Одна находится на севере, другая на востоке. Сама окружность заасфальтирована. И вокруг неё раскинулся этот небольшой садик. Он оставляет впечатление древнего, очень древнего садика.

Никаких загородок вокруг кладбища нет. Они здесь не нужны – хотя рядом находятся жилые дома. На кладбищах идёт обычная жизнь. Здесь прогуливается толстая хозяйская собака. Растут жёлтые цветы. И больше никого нет.

Кладбище – место вроде бы печальное. Но оно располагается на расстоянии всего тридцати метров от оживлённой трассы – то есть от Сукхумвита. И это придаёт ему особый статус – словно это обычное место жительства, а не смерти.

Но дальше, по клонгу, ещё интересней. Следом за кладбищем идёт жилой дом. И с другой стороны дороги, справа, тоже стоит дом. Но один дом обычный, двухэтажный. А тот, что справа, тоже двухэтажный, но какой-то… миниатюрный. Примерно треть от нормального дома.

В этом доме маленькое всё. Маленькие двери – по полтора метра высотой. Маленькие потолки. Маленькие перегородки между комнатами.

 Несмотря на то, что дом сделан, как старая, но очень надёжная игрушка, в этом доме живут люди. И рядом живут люди. Дальше, вдоль дороги, полно таких же домов – разве что чуть покрупней.

И ещё – этот дом деревянный. Я не говорил этого? А рядом стоит каменное строение. А потом – снова деревянный дом. И ещё, и ещё.

Этих домов здесь целая улица. И посредине этой улицы, с левой стороны – если идти от Сукхумвита в центр, стоит китайский храм. Самый настоящий – двухэтажный. На первом этаже его находятся какие-то помещения, которые я не запомнил. А на втором – распахнутые двери. И за дверями стоят какие-то... жаровни. Короче, что-то стоит. И там же находятся некие подношения. Это я включаю свою фантазию, хотя в данном случае её включать не приходится. Лучше отойти и посмотреть на храм ещё раз. Мы всё равно не понимаем – что тут и как.

Здесь, на этой улочке, идёт настоящая жизнь. И мы видим хозяйку одного дома – она на костылях и передвигается ещё не уверенно. Похоже, что её скосил мотоцикл (в том смысле, что, грохнувшись с мотоцикла на землю, она сломала себе ногу). А рядом сидит и покуривает пожилой человек. Он с любопытством смотрит на нас. Как вас занесло сюда, друзья? А мы помалкиваем. Что значит – занесло? Мы просто сюда зашли. И оказались в месте, которое находится в некоем безвременье. Во всяком случае – для нас.

Разговаривать с кем бы то ни было бессмысленно, нас никто здесь не поймёт. Но мы на всякий случай говорим – «хэллоу». И в ответ получаем кучу лучезарных улыбок… Какое дивное зрелище – эти улыбки. Всегда широкие и всегда добродушные. Настоящие, тайские улыбки, которые до сих пор вызывают в нас удивление.

Мы улыбаемся и идём дальше. Неожиданно я оборачиваюсь и вижу за собой вереницу автомобилей. Все они терпеливо ждут, когда мы сподобимся шагнуть к обочине и пропустить их. И никто не сигналит, не выражает беспокойства.

Это поразительно… Мы отходим в сторону и пропускаем транспорт. Его здесь довольно много. Эта дорога соединяет Сукхумвит и центральную дорогу Чонбури. Она узкая и не особенно удобная. Но зато это самый короткий путь от одной запруженной улицы к другой.

Заканчивается дорога мостком через клонг. Вправо она уходит к женской тюрьме. А сразу за мостком есть первый поворот на центральную улицу.

Всего этих поворотов три штуки. За первым поворотом есть второй поворот – он проходит через какую-то школу (кажется, школу – я сейчас не помню). Потом ещё один поворот – возле телефонного узла. Потом дорога выходит к женской тюрьме. И здесь можно повернуть вправо - и пойти к храму на горе. Или влево – на центральную дорогу, прямо к часам на перекрёсте. Или пойти прямо – чтобы выйти к парку возле тюрьмы.

Короче, дороги эти ведут нас к морю – к ночному рынку и к променаду вдоль Сиамского залива.

Но эти дороги мы знаем. Это наш обычный путь «к морю». А вот эти повороты для нас в новинку. Что же, будем поворачивать иногда здесь – чтобы понаблюдать самую что ни на есть тайскую жизнь.

 Впрочем, мы её и наблюдаем – прохаживаясь по этому маршруту уже в… третий раз. Да, целую неделю мы бродили именно здесь (хотя бывали и на рынке, и ездили в «Сентрал Плазу»). И нам до сих пор это ни разу не надоело.

 В следующие разы мы проверим другие дороги – те, что идут рядом с Сукхумвитом за храмом на горе. Но там мы уже всё примерно знаем. А тут – нет. Тут мы открыли тот самый город, который тайцы отстроили для себя. И в котором живут потихоньку вот уже уйму лет – гораздо больше, чем мы можем себе вообразить…

Кстати, то кладбище, расположенное сразу за Сукхумвитом, возведено по китайскому образцу. В том смысле – что здесь похоронены китайцы, а не тайцы. Мы это знаем. И всё равно очень удивлены этим обстоятельством.

Дело в том, что здесь можно услышать только тайскую речь. Хотя, китайская речь тоже в ходу. На китайском языке говорят все китайцы – вместе с тайским языком.

Эти языки не смешиваются. Они абсолютно различны - и на слух, и по написанию. В одном языке присутствует алфавит, в другом – иероглифическое письмо. Это помимо других отличий китайского от тайского языка.

Воистину – неисповедимы пути господни… В том смысле, что смешать китайцев и тайцев у нас вроде бы получается. А найти в них принципиальные отличия – нет.

Впрочем, отличия вроде бы есть. Когда мы жили в Бангламунге, мы сталкивались с заносчивостью китайцев. Правда, совсем чуть-чуть, совсем немного. Но было дело. Хозяйка нашей квартиры нам сказала, что закажет санацию жилья. Мол, вы же понимаете, в чём дело… И мы согласно кивнули, хотя не понимали – зачем санировать жильё, которое находится в отличном состоянии.

Впрочем, тут была своя обида. У этой женщины были две квартиры – эта, маленькая. И одна побольше, навороченная техникой. Выживая нас с одной квартиры, она планировала, что мы соблазнимся другой – той, что она бы сдавала за десять тысяч бат в месяц (не считая расходов на электричество и воду). Но я не соблазнился. И мы тут же нашли жильё в Чонбури. И съехали – сильно опечалив китайскую барышню.

Впрочем, она не настаивала. Она найдёт жильцов и в ту, и в другую квартиры (ага, сейчас!). И мы просто расстанемся – как хорошие друзья… Так мы и разъехались. Но у нас, в отличие от неё, есть одно преимущество. Мы в любом месте, где нам понравится, можем снять новый дом. А нам может понравится и там, и сям, и где угодно. А у неё есть только эти две квартиры. И, хоть тресни, надо искать для них новых жильцов… Что, наверное, непросто. Наша квартира три года стояла бесхозная. И стоит бесхозная наверняка до сих пор. Такие вот дела.

О других событиях. Здесь, в Чонбури, состоялись три забега, о которых мы узнали только из прессы. Точнее – из записей на «Фейсбуке».

Первый забег – просто забег по морскому пути. Он долгий, но вовсе не 42 километра, как принято у марафонцев.

Второй забег – по всей стране. Он прошёл каким-то удивительным образом. Мы видели два раза – как по улицам пробегали одетые в голубую одежду спортсмены. Но не к нам – а просто мимо. Мы и подумать не могли, что тайцы таким образом собирают на что-то деньги. И собрали же – сколько-то миллионов бат. И сделано это было по инициативе одного хорошего спортсмена, который и затеял эту бодягу с бесконечным марафоном.

Третий забег прошёл (или проходит сейчас) только что – в Бан Саене. Это настоящий марафон. Вы можете пробежать все 42 километра. Но можете и сократить дистанцию. Короче, важно взять и побежать. И всё – остальное дело техники.

Я очень люблю такие мероприятия. А что, замечательно, когда бежит множество людей… Вы бежите? А вы? И куда бежите? И зачем? Ах да, понятно – у вас массовое мероприятие. Мы тоже бежим – только не знаю, зачем. Нет, в мероприятиях я участия не принимаю. Но на всякий случай тоже бегу. А вдруг в конце дистанции что-нибудь предложат? Ну, не знаю – выпить и закусить, к примеру…

Нет, я на самом деле никуда не бегу. Я человек посторонний (и к спортсменам отношусь с прохладцей). Но в этом случае мне интересно. Бегут-то не совсем спортсмены. Мы видели – на морской дороге – пожилого тайца, который нам внезапно улыбнулся. Так вот, он готовился (скорее всего) к этому пробегу. Какой из него к чёрту спортсмен – если он еле-еле передвигается? Но при этом – всё равно бежит.

В этой толпе тайцев будет полно настоящих спортсменов – тех, которые претендуют на победу. И будет ещё больше тех, кто выходит на трассу по случаю. Вот они-то меня больше всего и интересуют. Мне любопытны их мотивы. Что заставляет их бежать? Зачем это всё – особенно если ты престарелый человек и передвигаешься с некоторым трудом. Есть же какие-то цели, которые они преследуют?

Впрочем, этот пробег уже проходит. Мы вроде как на него опоздали… Ну и ладно – опоздали и опоздали. Но вопросы всё равно остаются.

И остаётся ещё одна тема. Она касается наших походов на дальний рынок. Дело в том, что во время этих походов, когда мы возвращаемся домой, Юля всегда берёт себе мороженое. Это дешёвый стаканчик мягкого мороженого – того, что делается во фризере какой-то организации (кажется, «КФС»).

Так вот – над нами уже посмеиваются мотосаи. Они видят, как мы идём, держась за руки. В одной руке у меня полиэтиленовый пакет с продуктами. У Юли за спиной забитый тоже продуктами рюкзачок. Второй рукой я держу Юлю – чтобы не потерялась. А в другой руке она держит мороженое. И ест его.

Скажите – что в этом смешного? Но тайцы смеются… Думаете – мы обижаемся? Нет. Мы радуемся. И улыбаемся им в ответ.

Они же не просто так смеются. Им хочется, чтобы у нас было всё хорошо. А у нас и так всё в порядке. Вот так.

                 На снимках – наши открытия рядом с Сукхумвитом. Очень необычное зрелище.