Смелый и… осторожный

Недавно со мной произошёл такой случай. Утром включил компьютер, ознакомился с новостями. Всё какая-то ерунда, ей богу… Ага, вот – в редакции «Аль-Джазиры» (что само по себе удивительно) выступал с пространной речью Владимир Кара-Мурза. Приглашённый туда же Познер слушал, слушал. Потом встал и ушёл. Мол, ему это стало не интересно.

Честно говоря, мне это тоже малоинтересно. Не речь Кара-Мурзы – это совсем другое дело. А вот этот демарш Познера. И ведь вроде бы против правящего президента человек. И в то же время – за. Кто его обвинит в том, что он против, правда? Но в то же время, если победят правые и президенту придётся отдать власть (что, конечно, вряд ли случится), то к Познеру никаких вопросов. Он ведь поддерживал противников президента? И в то же время выступал против них? Какие претензии к зеркалу (пусть даже оно несколько кривоватое)?

Я рассказал эту историю только потому, чтобы вы понимали – меня это не заводит. И ещё – я сторонник Кара-Мурзы. И противник (как выяснилось) Познера.

Я узнал об этом прямо сегодня. И это несколько меня удивило. Телевизор я не смотрю с десятого года. То есть более восьми лет. И не читаю советских газет (вообще). Я не в курсе – кто есть кто в этом шалмане. Познера, по наивности, считал дедушкой отечественного телевидения. Но оказалось, что он не дедушка. Он один из них – из нагло врущих своему народу. Значит, вычёркиваем и его.

Вообще, из этой когорты не осталось ровным счётом никого. Да и как они могли остаться? В качестве кого? Врать они не умели (вроде Гайдара). Молчать – тем более (вроде Немцова). Один умер от разрыва сердца (или от отравления). Другой погиб от пули убийцы (или пуль наших чекистов).

История замыкается. И я остаюсь в её стороне – как лицо непричастное к так называемым «выборам» и всем, что с ними связано. Я не хочу и не могу врать. Я знаю, что война – великое зло. Что в ней погибнем все мы. Я не могу призывать к ней своих соотечественников, хотя сделать это – пара пустяков.

С этим всё кончено. И их вооружённые силы в Сирии, в Ливии или где ещё – неизбежно потерпят поражение. Но – без меня. Я в этом балагане не участвую. Я – лицо частное. И совершенно не заинтересованное в этих акциях.

Хотят войны – получат войну. Не хотят её – не получат. Дело очень простое. Я бы даже сказал – простейшее.

А позицию Познера я для себя обозначил, как осторожную. Чтобы не вашим, не нашим. Но чтобы в любом случае усидеть.

Я вычёркиваю этого человека из круга своих интересов. Я имею на это право. И… на этом закончим.

Перейдём к другим событиям. В ходе минувшей недели мы мало гуляли по Чонбури. В основном, работали. Но кое-что всё-таки с нами случилось.

Первое событие – утром в субботу был залит горячим кофе мой второй компьютер. Сейчас он высушен и готов к включению. Но я его не включаю – поэтому пока не знаю степени разрушений. Но в любом случае, даже если компьютер не пострадал (что вряд ли возможно), он будет непременно сбоить. И мне предстоит узнать – каковы эти сбои. И стоит ли мучиться с его восстановлением.

Второе событие – наше путешествие на ближайший рынок. О нём, пожалуй, расскажу подробнее.

Этот рынок находится в полутора километрах от нашего дома. Или чуть ближе. Полтора километра – это расстояние, отделяющее наш дом от дороги, по которой едут автомобили.

Идти к этому рынку довольно затруднительно. Тротуаров нет, а движение такое, что пройти без проблем не вполне удаётся. Приходится время от времени останавливаться и пропускать едущих.

Есть и вторая дорога. Она чуть длинней. Но идти по ней – одно наслаждение.

Почему мы по ней не ходим? Мы ходим. Но только крайне редко. Во-первых, все товары, которые нам нужны, мы покупаем в магазинах или на других рынках. И во-вторых, мы не ходим на этот рынок только потому, что нам это не особенно интересно… Да, я понимаю – условия не вполне убедительные. Но так уж получилось. Мы на этом рынке бываем очень нечасто.

К тому же на этот рынок мы отправились по дальней дороге. То есть по квадрату, где одна сторона – улица Сукхумвит до поворота направо. Потом по той дороге, что отходит от Сукхумвита проходим ещё километр. И поворачиваем на небольшую, но вполне оживлённую трассу. И идём по ней обратно – тот же километр. Поворачиваем направо и выходим на место, где стоят два рынка и штуки четыре относительно больших магазина. И, купив всё необходимое, мы поворачиваем на ту дорогу, которая идёт чуть в сторону дома – поскольку идти здесь очень комфортно.

Вот такое получается путешествие. В общей сложности около пяти километров. Но зато очень и очень интересное.

В этот раз (а по этой дальней дороге мы прошли всего дважды) наша дорога оказалась очень простой. Мы шли по обочине, посматривали на деревья и стоящие на обочине жилища. Судачили обо всём понемногу. И в какой-то определённый момент остановились рядом с почтовым ящиком, висящим возле дома. Сверху у этого ящика было украшение – веточка цветущей плюмерии.

Юля достала камеру и стала снимать. И в этот момент к нам вышла хозяйка дома. И с ней – её муж. И четыре (если ни ошибаюсь) вполне дружелюбные кошки.

Состоялся содержательный разговор. Юля подняла камеру и спросила – можно ли поснимать. Хозяйка улыбнулась и ответила утвердительно. Юля немного поснимала почтовый ящик. Потом переключилась на кошек. Одна из них подошла к самым её ногам и улеглась прямо поверх них. В переводе с кошачьего языка это означает высшую степень доверия.

«Ах ты, моя хорошая!» - сказала Юля и принялась оглаживать кошку. Другие три подошли ближе. И разлеглись кто где, но всё рядом с Юлей.

«Откуда вы?» - спросила женщина. «Из России», - сказала, чуть помедлив, Юля. С той поры, как началась война на Украине, нам стало стыдно признаваться, что мы из России.

«Россия… О, это Европа!» - обрадовалась женщина. И лучезарно нам улыбнулась.

Это был недлинный разговор. Мы попрощались, ещё раз погладили кошку. И пошли дальше. А люди стояли и смотрели нам вслед. Для них мы были лишь эпизодом в их жизни. Точнее – гостями, наличие которых не обязательно, но очень приветствуется.

Мужчина вроде бы не произнёс ни слова. Но его присутствие я ощутил, как очень доброжелательное. Он попросту улыбался и помалкивал. Я, собственно, делал то же самое. Мы были друг другом очень довольны, поскольку делали самые правильные вещи. Мы – улыбались.

Улыбка в этой стране означает абсолютно всё. Если тебе плохо – ты улыбаешься грустно. Если тебе хорошо – ты улыбаешься с радостью. Если тебе нормально – ты просто улыбаешься. Жить без улыбки не может ни один таец.

Однажды мы видели, как дерутся две молодые женщины.

Мы шли по дороге к Наклыа (дело было ещё в Бангламунге). Проходили сойку, где стоят мусорные баки. Нам нужно было подойти к баку и опустить туда какую-то бумажку.

В этот момент рядом с баками стояли две девицы. Они обе вяло улыбались. И обе стиснули волосы друг друга в своих руках. Они пребольно дергали друг друга за волосы. Их лица время от времени кривились от боли. Но они всё-таки… улыбались.

Что они говорили? Наверное, матерились… Нет, этого мы уже никогда не узнаем. Не узнаем и то, ради чего они дрались. Осталось лишь это вежливая, извиняющаяся улыбка, с которой обе вцепились друг другу в волосы.

Честно говоря, это был единственный раз, когда мы видели дерущихся людей. Ещё один раз в одиннадцатом году видели разгар трагедии. Рано утром по дороге шагал русский парень. Он держал в руках рюкзачок. А за ним бежала девушка. Бежала и оглушительно рыдала. Она кричала ему – «остановись, я буду твоей гёрл». Но парень не обращал на неё внимания и шёл дальше. В конце концов, девушка обессилела. Села в дорожную пыль. И заплакала ещё сильней.

Этим же вечером мы увидели её в компании другого парня. Похоже, что она решила свои проблемы.

Всё, больше таких конфликтов нам увидеть не удалось. Они, на самом деле, время от времени случаются. Но тайцы ещё и скрытный народ. Им стыдно демонстрировать свою беду. И поэтому они чаще скрывают свои эмоции. Или быстро переключаются на более позитивное мышление.

Теперь о машинах в нашем кондо.

Мы живём в таком жилище, которое стоит, максимум, пять с половиной тысяч бат в месяц. Пять с половиной тысяч – это максимальная цена. Мы сняли такое жильё за пять тысяч бат. Пятьсот бат нам скинули за депозит, который мы заплатили за год.

Так вот, основные квартиры стоят здесь дешевле – три или три с половиной тысячи. Но есть квартиры ещё дешевле. Их стоимость начинается от двух тысяч восьмисот бат в месяц. Плата берётся каждый месяц, но с расчётом за год.

Недавно мы пронаблюдали – кто снимает эти квартиры. И с огромным удивлением увидели, что среди жильцов есть очень много довольно богатых людей. Это если судить по машинам, на которых они ездят.

Среди этих автомобилей есть совсем экзотические – вроде двухместного «BMW Z4». Или «Порше 914». Или нового «Хаммера».

Но это автомобили дорогие. В большинстве случаев народ ездит на машинах попроще. На «Тойотах» и на «Ниссанах». При этом среди машин попадаются и довольно хорошие – вроде «Ниссан Альмеры» или «Тойоты Камри».

Рядом с ними присутствуют и «Мерседесы». Их становится всё больше – несмотря на то, что их хозяева снимают жилье за три с половиной тысячи бат в месяц. Это, к слову, скромные однокомнатные квартиры. Правда, очень чистые, хорошо отремонтированные (им устраивают ремонт после каждого жильца) и очень хорошо охраняемые.

То есть что получается – тайцы живут в квартирах, которые используют только для ночевок. Большего им для жизни и не нужно. Все прочие вопросы они решают в своих автомобилях… К такому выводу пришли мы. А как обстоит дело на самом деле, знает только Будда. 

Во всяком случае, мы до сих пор удивляемся, когда время от времени видим на дорогах дорогие автомобили. Мы понимаем, что в них едут совсем не богатые люди. Напротив – даже, пожалуй, бедные...

Вот как с этим справиться? Как понять – зачем им «Порше», который стоит, как чугунный мост? И зачем им квартира, которая стоит в десятки или даже в сотни раз меньше?

Да, кстати, стоимость квартиры в нашем кондо начинается от 600 тысяч бат. Это (грубо говоря) 20 тысяч долларов. Платишь – и квартира твоя.

Сравните со стоимостью того же «Порше» - 150 тысяч долларов.

Можно запросто сойти с ума.

На снимках – разные моменты из жизни в нашем абсолютно чудесном городе. Я имею в виду Чонбури.