Да, он начался. Я имею в виду наш нелюбимый Сонгкран.
Но мы пока его не видим. Во-первых, сидим дома и не высовываемся. Во-вторых, у
нас здесь такой район, что Сонгкран должен наступить в самую последнюю очередь.
И в-третьих – мы активно работаем. И на всякие мелочи внимания не обращаем. А когда
начнутся «не мелочи», тогда и посмотрим – что нам делать. В смысле – «куды бечь».
Ну, прежде всего - здравствуйте. В нашей жизни
наступили перемены, рассказывать о которых смысла вроде бы нет. Посмотрим, что
из этого получится (а получится точно), тогда и (опять же) посмотрим –
рассказывать или нет. Пока же молчим и делаем своё дело. В том смысле, что
никуда не спешим.
В эту и последующую недели у нас нет абсолютно
никаких дел, вынуждающих нас куда-то ходить. У нас и раньше их не было. Но мы
ходили на прогулки – чтобы ноги не застаивались. И теперь думаем, что эти
прогулки сейчас говорят в нашу пользу. В том смысле, что мы можем две недели
сидеть дома. Тем более, что это вовсе не две недели, а одна – с 13 по 20
апреля. Точнее, с 12 апреля – поскольку именно с 12-го я и сижу дома.
Впрочем, вчера я выходил на люди. Добежал кое-как до
улицы Наклыа – до банка. Здесь мы сняли рабочую денежку (со своей карточки). И таким
же образом подались обратно домой. По дороге купили ужин – ту самую свинину,
которой лакомимся уже примерно с полгода.
Вот и вся прогулка. В результате я лёг очень рано –
ещё когда было светло. И поднялся, соответственно, тоже рано – в полшестого
утра. Вот так и живём – ложимся рано, встаём рано. И целый день тратим на всякую
ерунду.
Эта прогулка стала для меня довольно тяжёлым
моментом. Именно тяжёлым – поскольку на улице установилась влажная жара. Я жару
переношу очень хорошо (если не считать то обстоятельство, что я слегка… потею.
Извините, конечно, за эти подробности).
Вчера я вернулся домой в несколько взмокшем
состоянии. Тут же полез под душ и смыл с себя следы цивилизации (в том смысле,
что я помылся – извините за подробности ещё раз). Впрочем, я моюсь под душем
постоянно – раза три или четыре на дню. Но в этот раз полез под душ с особенным
настроением. И мне сразу полегчало. Хорошая штука – душ.
Кстати, у нас тут хорошие штуки на каждом шагу. Лифты
– скоростные, очень тихие, очень ёмкие – изумительная штука. Коридоры –
просторные, с глухими дверьми, функциональные – ещё более изумительная штука. Наконец,
наши балконы – очень небольшие, но хорошо обустроенные для сушки белья – дважды
изумительная штука.
Дом, следует признать, очень хорош. Но вот что мы
вчера заметили… Если походить по этажам, разыскивая пустые квартиры, в которых
никто не живёт, то постепенно выясняется, что в них никто и никогда не жил. Что
называется – ни разу. И стоят они в хорошем состоянии, со стиралками, с
отключенными холодильниками, с микроволновками, но ужасно пыльные и с абсолютно
неживым воздухом внутри.
При этом одни квартиры – те, которые чаще показывают
людям, въезжающим в «Люмпини», выглядят получше. А те квартиры, которые никому
не показывают, стоят так, словно строительство дома закончилось вчера. И только
слой пыли показывает, что это вовсе не так. Что квартиры эти пустуют
изначально.
Кстати, у нас в доме есть квартиры и подешевле, чем
наша. Но нам их не предлагают. Они стоят рядком – на шесть или семь этажей
напротив лифтов. Это самые дешёвые квартиры. Их стоимость начинается – для нас –
от шести тысяч батов. Для тайцев… черт знает, сколько. Но в них совершенно нет
ничего, за что можно было бы брать какие-то деньги.
Всё это мы узнали совершенно случайно. Походили по
четырём квартирам, посмотрели – что и как. И решили, что судьбу испытывать не
стоит. Что у нас хорошая квартира (и будет такой в дальнейшем). Мы просто
воспользовались случайным моментом и посмотрели то, на что раньше не могли
обратить внимание.
Нам особенно понравилась квартира на 32 этаже. Это последний
этаж. И комната, расположенная здесь, оборудована по высшему классу… Ну, по
нашему высшему классу. Она стоит восемь (кажется) тысяч бат в месяц. Содержит огромный
телевизор (который нам ни к чему). Большую стиральную машину (она стоит на
балконе и до поры запакована в полиэтилен). Новую микроволновку, огромную
кровать, диван, журнальный стол и набор шкафов. Компьютерного стола нету, но
это не беда – стол легко купить в одном из соседних магазинов. И его потом
доставят туда, куда требуется.
Больше всего нас в этой квартире поразил вид с
балкона. Он выходит на южную сторону. Сукхумвита не слышно вообще. Его не
слышно от слова «никогда» или «ни при каких обстоятельствах».
Зато какие виды открываются с этого балкона…
Шикарные, прямо-таки волшебные! Мы тут же влюбились в эту панораму. Но эмпирически
– поскольку жить тут не собираемся.
Кстати, женщина, которая нас водила по квартирам,
наша старая знакомая. Она на самом деле женщина со всеми причиндалами. Но рядится,
как ни странно, под… мужчину. Её домашнее прозвище – Оун. Переводится, как «большая»
или «крупная». Но на самом деле крупного в ней ничего нет. Обычная миниатюрная
женщина, которая прессует свою грудь, показывая, что у неё ничегошеньки нету. И
между ног у неё висит «краник» (которого на самом деле нету).
Эти картины не уходили от нас и раньше. Но тут мы
обратили на эти странности внимание. И поняли – как же мы состарились. Ничего в
молодёжи не понимаем. Он же (в смысле – она) не даром рядится под
противоположный пол. У него (на самом деле - у неё) выстроены какие-то
отношения с кем-то (возможно, с настоящей женщиной). И он (в смысле – она)
ведёт себя так, словно весь мир перевернулся. И он (она) может ухаживать за
нею, дарить подарки, преподносить цветы…
Если, конечно, всё именно так, как рассказываю я. Но может
оказаться, что всё ещё сложней. У него (в смысле – у неё), к примеру, есть
ухажёр, но он является мужиком. И они, таким образом, выглядят, как два педика,
хотя на деле она и является бабой, а он – мужиком. Или у него (у неё) никого
нет. Он (разумеется, она) ищет, ищет. Да никак найти не может… И здесь мы лишь
разводим руками. Нам этого дела никак не понять. Но ясно одно – как бы они ни
жили и с кем бы ни жили, пусть себе резвятся, сколько угодно. Это не наше дело.
Совсем. И мы не имеем права рассматривать их вплотную. Вот так.
Вообще, эта ситуация с мужчиной, которая на самом
деле является женщиной, довольно необычна. Но только для нас – грешных фарангов.
Для них всё является нормальным. Даже мужчины, переделанные в женщин. Есть грудь,
есть бёдра – ты уже баба (хотя ниже всё не так просто, и ниже ты вроде бы ещё… мужчина). Нас, повторяю, это ни коим образом
не колышет.
Но вот какая возникает штука – когда видишь этих
людей. Они воспитывались в условиях, когда можно… выбрать пол. Да, да, именно
выбрать. И стать, к примеру, женщиной – если ты мужчина. Или мужчиной – если ты
женщина. Зачем такие выкрутасы нужны людям, сказать трудно. Но зачем-то нужны –
раз они есть.
Юля на все эти дела смотрит с философскими
размышлениями. Она говорит, что зачем-то в этом возникает необходимость – раз такие
казусы существуют. И мне от этого становится легче. Мне не нужно объяснять ей –
зачем существуют эти мужико-бабы и бабо-мужики. Что им друг от друга надо и
зачем они так уродуют себя, доводя до самого что ни на есть совершенства. Ей это
не нужно. Мне – тем более. Мы просто пытаемся вникнуть со стороны в эту
запутанную историю. Туда, где перемешалось абсолютно всё, включая мужиков и
баб.
Кстати, специалисты различают в современной среде аж 12
или даже 16 полов. Я не помню, как они называются. Но «том-бои» среди них – это
не самая экзотика. Есть варианты и похлеще. Есть такие, что живут обычную жизнь
– с мужчиной (если она женщина), но среди любовников содержат исключительно
женщин. И это не самая экзотическая пара. Есть и ещё хлеще (вроде мужика,
живущего с женщиной, но вечерами переодевающегося в бабу, которая выходит на
панель, где снимает мужиков, но не трахается с ними, а, напротив, трахает их…
короче, с ума сойти).
Мы, повторяю, всю эту запутанную историю наблюдаем со
стороны. И ощущаем себя абсолютными детьми. И говорим себе – такова жизнь. Ничего
не попишешь…
Возвращаемся к Сонгкрану. Он раскручивается по полной
программе. И максимальный накал – на нашем участке Сукхумвита – наступит в
последние дни. Собственно, в Бангламунге Сонгкран и заканчивается. И начинается
волшебное время, которое длится (дай бог) до Лой Кратонга.
Это время мы любим совместно – и я, и Юля. Нам нравится,
что водители тук-туков не ведут себя по-хамски. Напротив, они заискивают перед
нами – держателями 20-батовых купюр. Предлагают подвезти. И даже, бывает,
уговаривают – если ты заартачишься.
Если честно, это бывает крайне редко. Но мы понимаем –
это Паттайя. Это фаранговский район. Им Паттайя поражена таким образом, что
избавиться от этого практически невозможно.
Однако, стоит отъехать на пятьдесят километров в
какую-нибудь сторону – в Чонбури или к Районгу – и ты попадаешь в совершенно
иную реальность. Люди здесь выглядят милыми и добродушными. Они, конечно, ценят
деньги, но не до такой степени, чтобы за них удавиться. Они работают очень
легко. Легко зарабатывают по сотне бат, легко их просаживают. И легко относятся
к таким же людям, как и они сами.
Это, по сути, идеальное общество. Такое общество,
которому можно поклоняться на полном серьёзе. Можно даже поверить в их Будду –
если очень хочется. Чтобы праздновать все буддистские праздники. Чтобы ощущать
себя таким же идеальным человеком, какими являются они сами…
Нет, мы не можем во что-то поверить. Это полная
ерунда. Но всё остальное (за исключением веры) – почему бы и нет? Во всяком
случае, жить с этими людьми намного лучше и проще, чем с кем-то другим. Ты ложишься
тогда, когда закатывается солнышко. Встаёшь тогда, когда оно ещё не встало. И трудишься
целыми днями, рассчитывая, что работа тебя накормит.
Это и есть – смысл жизни. Если я, конечно, не
ошибаюсь… Но мне кажется, что не ошибаюсь. Во всяком случае, в главном.
Кстати, места, по которым мы всё время путешествуем,
являются древнейшими китайскими городами. Или, можно сказать, селами – если приводить
их к нашим населённым пунктам.
Вот и получается, что китайцы – те, которые живут в
Таиланде – самое любопытное, самое живое сообщество, которое мы изучаем. За ним
идут тайцы – те, которые принадлежат другим национальностям, не китайским. Но к
ним мы пока только присматриваемся.
Комментариев нет:
Отправить комментарий