Удивительное дело – с мотосаями нас роднит то обстоятельство, что с самого первого дня жизни в Таиланде мы самым тесным образом с ними связаны. И в то же время – ни разу не пользовались их услугами. То есть ни единого разу не садились на их мотоциклы, не ездили по дорогам Таиланда, не расплачивались с ними за оказанные услуги. И, в принципе, не знаем, сколько они стоят – эти услуги. Тем не менее, мотосаи – лучшие люди, которые нам постоянно помогают, которые нас берегут и всегда готовы куда-нибудь нас отвезти.
Это несовпадение иногда нам мешает. Мы, например, ни разу не высказывались по поводу мотосаев. Хотя каждый раз, раздумывая над своим постом, я прихожу к выводу, что рассказать о них непременно надо. И постоянно нахожу какие-то причины, по которым рассказ о мотосаях откладывается в долгий ящик.
Теперь – всё, время наступило. И я, собравшись с мыслями, берусь за этот рассказ.
Мотосаи – самая демократичная, самая доступная профессия в Таиланде. Если человек не имеет образования и ничегошеньки в жизни не умеет, то ему дорога в мотосаи.
Так и не так одновременно. Быть мотосаем, конечно, очень просто. У тебя есть мотоцикл. Ты умеешь его водить (а в Таиланде все умеют его водить). И ты можешь быть мотосаем... Но в то же время быть мотосаем – это классно ориентироваться на местности. Знать карты (это сомнительно, поскольку мы видели мотосаев, которые в картах ни бум-бум). Уметь проложить самый короткий маршрут. И в то же время – уметь отвезти и толстенную тётку, и пожилого человека туда, куда им нужно. И даже взгромоздить на свой мотоцикл (он же мопед) четырёх, а то и пятерых пассажиров. И, устроившись на маленьком участке общего сиденья, рулить этим чудом – добираясь до нужного пункта.
У мотосаев есть любимые мотоциклы. Это самые обычные модели – не Honda, не Suzuky, не навороченные монстры. А самые обычные машины – с оспицованными колёсами, с коробкой передач на четыре ступени (но без рычага сцепления – здесь такие мотоциклы разъезжают в абсолютном большинстве) и не вполне традиционной компоновки. То есть у мотоцикла есть бензобак на несколько литров бензина. Но он располагается под сиденьем.
Двигатель – четырёхтактный, 125 кубиков. Вроде бы малосильный. Но на деле вовсе не малосильный. Он тянет двухколёсный экипаж на полмиллиона километров запросто. И даже может на миллион. Но столько мотоциклы не живут. И их, в конце концов, меняют на такие же, но только новые.
Это что касается мотоциклов. У мотосаев есть и свои методы работы. Допустим, мотосай приезжает после того, как он отвёз человека на нужное ему место, на базу. И останавливается – опуская в специальный кармашек какую-то пробку от бутылки. Это означает, что он приехал и может немного передохнуть. Но позже, когда подходит его очередь, он свою пробку забирает в карман и выезжает, чтобы взять нового человека.
В большинстве же случаев мы у мотосаев не видели вообще никаких пробок от бутылок. Каким образом они договариваются, остаётся секретом. Но ни разу, ни единого, они никогда друг с другом не ругаются. Этого нет вообще. Все очень хорошо договариваются. И работают, в принципе, одинаково.
Мотосаев здесь очень много. Думаю, это самая популярная профессия. Но в Таиланде много популярных профессий. Например, рабочий на заводе. У нас в Чонбури таких примерно половина. Они каждое утро выстраиваются на дорогах и ждут своего автобуса. Автобус их отвозит на работу и привозит обратно... Причём, обычный рейсовый – а не какой-то специальный.
С этим у нас пока проблема. Мы не знаем, на каких автобусах разъезжают тайские рабочие. Но то, что они рабочие, не вызывает сомнений.
Вообще, система транспорта в Таиланде отлажена до малейших перемещений. Просыпается утром человек. Завтракает. И идёт на работу – то есть на дорогу, с которой его забирают эти автобусы.
На автобусе он приезжает в нужное место. И сходит где-нибудь в полукилометре от работы. Теперь нужно добраться от остановки до завода. И тут приходят на помощь мотосаи. Они людей и везут – когда им нужно на работу побыстрей. А тут всегда и всем нужно именно побыстрей, поскольку автобусы не справляются с перевозкой пассажиров.
Если мотосай работает по утрам, то ему приходится развозить тайцев по заводам. Если он работает вечером, то - с заводов домой. То есть у мотосаев всегда есть работа. Даже если кажется, что её нет.
В этом заключается вторая загадка, на которую мы не знаем ответов. Стоит, к примеру, мотосай в центре города Чонбури. И мне кажется, что у него совершенно нет работы... Но сколько бы раз я не подходил к этому месту, мотосая я не вижу. Его нет по утрам. Его нет днём. И только вечерами – часов до пяти-шести – он иногда дремлет возле поворота к магазину «Форум». И я понимаю – у человека очень сложная работа. Сложная и ответственная. Он возит людей.
Не знаю, есть ли у мотосаев какие-либо звания. Мне кажется, что они должны быть. Заслуженный мотосай страны – звучит? Да, звучит впечатляюще. Но званий этих не существует. Зато мотосаем может стать любой человек – который входит в число обладателей частного мотоцикла, умеет водить его. И входит в число договаривающихся мотосаев – как и в какой последовательности нужно перевозить людей.
А если такой возможности нет? Или люди не согласны? Может же быть такое? Может. Тогда мотосаи переходят на другие участки дороги. И вокруг них образуется новая стоянка – с мешочком под пробки, с зонтом или даже с хранилищем под бутылки с бензином.
Здесь бывает всё – в том числе и это. Но чаще всего рядом со стоянками мотосаев ничем не торгуют. У них другое предназначение. Они, повторяю, перевозят людей. И – точка.
Но быть мотосаем – это ещё и быть очень справедливым человеком. Особенно в Паттайе – там, где у мотосая должно быть развито внимание. Ведь перевозить приходится не только тайцев, но ещё и иностранцев. А с ними, как ни крути, нужно держать ухо востро.
Вот один момент, который я запомнил... Шла по улице Таппрая юная гордая девица. Наша девица. Или – англичанка-американка (но скорее всего – наша). Она шла гордо и независимо. А за ней бежал таец. И постоянно повторял – «сорри, сорри, сорри». Других слов он не знал. Ругаться с дамой посчитал неэтичным. Но и спускать ей свою работу – это, извините, не хорошо.
Он довёл даму до её дома. И перегородил ей вход – считая, что она должна расплатиться. И дама... сдалась. Она заплатила мотосаю шестьдесят (кажется) бат. И так же независимо вошла в кондо – считая, что больше никогда в жизни на мотосае не поедет.
Поедет, ещё как поедет... Мы с Юлей не ездим. Но по своим причинам. Во-первых, я считал, что у мотосаев трудно удержать равновесие. Сейчас понимаю – это совсем не так. Но что тут поделаешь – наступила следующая фаза. Я не могу держать это равновесие. Мне тяжело сидеть за мотосаем. Прямо-таки невыносимо. Да и случаев, когда нам куда-то нужно съездить, куда не ходят тук-туки, у нас не было. Совсем. Вот и получается, что мотосаями мы не пользуемся...
Да, кстати, о Юле. У неё есть определённый страх мотосаев. Она побаивается взгромождаться на мотоцикл. И я её понимаю – поскольку сам не езжу на этих драндулетах. Короче, мы оба пока держимся. И, думаю, так и не поедем на мотосаях куда-нибудь. Нам этого не требуется...
Иногда мотосаи поселяются в непривычных местах. Однажды я наблюдал, как мотосай установил кресло на верху Таппраи – там, где дорога подходит к своей вершине и разветвляется возле светофора. Так вот, не доезжая до светофора какую-то сотню метров, с левой стороны дороги – если ехать от города к Джомтьену – и устроился этот мотосай. Он был один. И у него пока не было работы. Поэтому он установил мотоцикл на подножку. И сам уснул в этом кресле.
А что – хорошее получилось место. Ниже есть мотосаи в двух или даже в трёх местах. Они есть и по другую сторону дороги. А здесь, на вершине холма, их нет. Так почему бы... ни попробовать?
Когда мы приблизились к спящему мотосаю, он внезапно открыл глаза и... гавкнул на нас. Мы оторопели. И захлопали глазами. А мотосай захохотал, поражённый эффектом. Он и не ожидал, что мы испугаемся.
Мы тоже засмеялись. Это было, действительно, смешно. Спящий расслабленный мотосай, который внезапно... загавкал. А он, между прочим, был удовлетворён тем, что мы испугались его не очень сильно. Он и не хотел нас испугать. Он хотел нас только порадовать.
Всего одна сценка. и больше мы его не встречали. Неизвестно – сложилось ли у него на этой горе. Наверное, сложилось. Или он перешёл к другим мотосаям по соседству... Но человеком он оказался очень хорошим. Я это знаю.
Иногда мотосаи свирепеют. И начинают драться. Это происходит, когда людей обижают, когда твориться большая несправедливость.
Мы видели, как мотосаи сбежались на серьёзную аварию – когда мотоцикл с коляской был сбит разворачивающимся автомобилем. За рулём автомобиля был белый пожилой фаранг. А за рулём мотоцикла – таец и его семья.
Когда подошли мы, таец уже сидел на окраине дороги. И тяжело дышал. Пережить это, действительно, трудно. Ты вроде бы живой, ты не потерял сознания. А твоя жена – без сознания. А дочь – неясно, пораненная или нет – растирает ногу. И ты ещё ничего не соображаешь.
Фаранг стоял возле своего корыта и смотрел на развороченное крыло. Было ясно, что виноват именно он. И что ему сейчас придётся раскошелится.
Впрочем, мотоцикл был вроде бы в порядке. Только седоков разбросало по поверхности дороги...
Мы постояли немного. Поинтересовались – как себя чувствует пострадавший таец. Сказали, что можем дать показания – если что. Мы видели самый первый после аварии момент. Но, правда, не саму аварию... И от наших услуг они отказались. Таец при этом виновато улыбнулся. И я понял, что сделал правильный вывод. Не он виноват в этой едва не случившейся трагедии. А тот пожилой фаранг...
Мы почти не обратили внимания на мотосаев. А их тут было человека четыре. И ещё несколько человек сбегались с дальних подступов к происшествию. Очень короткий обмен мнениями. И один из мотосаев приблизился к фарангу. Сказал ему, что придётся заплатить. И фаранг, расстроившись... согласился.
Вот, собственно, и всё. После этого мы ушли с этого места. Наши услуги не понадобились...
В другой раз, ещё в 2011 году, я видел, как мотосаи нападают на подвыпившего фаранга, врезавшегося в их стоящие мотоциклы. Дело было абсолютно понятным. Фаранг получил права. И купил мощную машину. Немного выпил с друзьями. И на дороге свои силы не рассчитал. И врезался в стоящие у обочины мотоциклы – искорёжив их сразу с десяток.
Машину он тоже повредил. И стоят посреди дороги, раскинув руки. А мотосай, сильно рассердившись, врезал ему по морде. Потом ещё и ещё... Этот фаранг, буквально, зарыдал от такой несправедливости. Но стоявший здесь полицейский (удивительно, откуда они берутся?) заслонял рассерженного мотосая, не мешая ему мордовать фаранга.
В конце концов, фаранг ушёл прочь – оставив машину и свои документы. Он был пьян. И даже рыдал, потирая избитое лицо... А мне подумалось – а если бы там были люди? А если бы он врезался в них? Это же счастье, что там не было людей... О машине и о правах на вождения речи уже не шло. Фаранг явно утратил их в момент, когда выпил и сел за руль... Мы восхитились действиями мотосая. Действительно, самое время дать в нос этому охламону – чтобы понял, что он натворил...
Этих случаев, о которых можно рассказывать и рассказывать, в моей жизни без малого миллион. И все говорят в пользу мотосаев. Впрочем, рассказывай или нет, но каждое утро они выходят на свою работу. И развозят людей – на работу, домой или по делам. И стоят их услуги всего ничего. Чуть дороже, чем на автобусе, и чуть дешевле, чем на такси. То есть сколько-то бат. Без, понятное дело, сатангов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий