Заповедник Николая Надеждина: История рынка «Ниндзя»

У этой истории есть довольно давние корни. Раньше этот вещевой рынок работал в месте, неудобном для туристов или фарангов, живущих в Чонбури. Это место было недалеко от мангрового заповедника (и, соответственно, учебного центра). В августе месяце этот рынок был закрыт и переведён в место рядом с Чонбури. Здесь он проработал два месяца. И внезапно оказался… закрыт. Теперь рынок «Ниндзя» работает на другом месте – на развилке дорог из Паттайи. А старый рынок потихоньку хиреет… Любопытно? По-моему, очень.

Правда, сейчас ситуация несколько иная. Промежуточный рынок «Ниндзя», тот, за которым это название сохранялось, его утратил. Он утратил и все торговые территории. Закрылись даже рестораны, которых здесь было немало. Сейчас они стоят пустыми. И совсем не ожидают наплыва посетителей.

Промежуточный рынок «Ниндзя» испустил последний дух. Он умер от некой болезни и при этом не подавал никаких причин к этому. Впрочем, разглядеть причины гораздо проще. Сложней объяснить настойчивость властей. Зачем они закрыли старый рынок? Что им там не понравилось? А если его закрыли, то зачем они обосновали новый рынок, у которого сил оказалось только на два месяца?

Хотя, меньше. Намного меньше. Новый «Ниндзя» работает с середины или даже с начала октября. То есть он открылся как раз тогда, когда у нового (в смысле – старого, то есть у промежуточного) рынка должны были появится некие силы. Но они не появились. Совсем не появились. И промежуточный рынок потихоньку загнулся.

Сейчас ситуация выглядит совсем катастрофически. На месте промежуточного рынка нет ровным счётом ничего. Нет ни лотков, ни крыш, ни мелких ресторанчиков. Нет стоянок для транспорта. Нет рыночного «мяса» - то есть того, где чем-либо торгуют. Нет, соответственно, продавцов и покупателей. Ничего нет.

Осталось ли название? Повторяю ещё раз – нет ровным счётом ни-че-го. Включая и название. Оно переместилось на новые территории – на развилку между дорогами. И территории эти получились огромными и колоритными.

Они получились огромными, но… нам туда не надо. И я не знаю, когда мы попадём на рынок «Ниндзя» хотя бы один раз – чтобы осмотреться и прицениться. Практика показала, что рынок этот нам совершенно не нужен. Вот так.

Но мы – это мы. У нас есть кое-какие задачи, которые мы и решаем. Мы кое-что, конечно, покупаем, но совсем не то, чем торгуют на этом рынке.

Однако (снова повторяюсь), мы непременно когда-нибудь сходим или, точнее, съездим на рынок «Ниндзя», если он будет работать. Чтобы осмотреться и примерить на себя цены… Хотя, что значит – примерить? Мы не собираемся покупать всякую ерунду. Даже теоретически. И к чему именно прицениваться, я пока не понимаю.

На промежуточном рынке остался ещё старый открытый автомобиль, который возвышается над входом на этот бывший рынок. Но на то, что его отсюда заберут, остаётся очень мало шансов. Этот автомобиль – символ. Символ явного провала, который пережил этот рынок. И этот провал не назовёшь даже увяданием. Это полный апокалипсис. Ты смотришь на эти печальные картины. И понимаешь – так заканчивается любой бизнес.

Вообще, в стране Таиланд любой бизнес живёт некоторое время. А потом умирает – чтобы дать место следующему бизнесу. Время жизни этого бизнеса ничем не ограничено – кроме, разумеется, прибыли.

На нашем веку разорилось или угасло огромное количество предприятий. Угасло и возродилось вновь.

Угас, например, ресторан, кормивший фарангов возле китайского магазина «Френдшип». Тут же был не только этот ресторан. Тут были и магазинчики, которые тоже не пережили перестройки и закрылись.

Но на месте старых магазинчиков и ресторана открываются новые магазинчики и, соответственно, ресторан. Я не знаю – те ли у них хозяева, что были и раньше. Скорее всего, не те. Но это неважно. Главное – бизнес живёт. Бизнес действует. И в скором времени он даст ощутимый доход.

А если дохода не будет, то он закроется. И на этом месте откроется другой бизнес. Потом ещё один и ещё. И так будет продолжаться до той поры, пока бизнес этот не превратится в семейное дело, у которого не может быть конца. Такое случается с теми предприятиями, которые не выдерживают конкуренции.

И снова оговорка – конкуренции не выдерживает любое предприятие. Даже самое процветающее, вроде компании Apple. Ему тоже когда-нибудь придёт конец. Пусть не на нашем веку и даже не на следующем. Но рано или поздно к руководству предприятия придёт такой руководитель, у которого развалится любой бизнес. И самая дорогая и самая успешная на сегодняшний день компания врежет дуба – чтобы открыть путь другому бизнесу.

Этот круговорот денег и называется самым настоящим предпринимательством. Да, участники предпринимательства подсиживают друг друга. Да, они стремятся друг друга похоронить. Но какими методами они действуют? Что принято в этом обществе в качестве нормы, а что не принято вообще? Отличия только в этом.

Так вот, этих отличий вполне хватает, чтобы Таиланд жил и процветал. Здесь есть тысячи и тысячи самых разных предприятий, которые работают на благо людей. Они расцветают, распускаются пышным цветом. Потом начинают испытывать проблемы. Потом сокращают продажи (или, наоборот, увеличивают их). Потом закрываются (или, наоборот, открываются ещё больше). Но в любом случае – они живут. Они приносят пользу людям. Они обеспечивают их всех тем, что производится в стране и за рубежом.

Эта печальная норма остаётся вполне реальной – постепенное угасание инициативы. Но она же даёт пищу для новых умов. На месте нашего промежуточного рынка что-нибудь откроется. Не рынок «Ниндзя», так что-нибудь другое. Вроде системы ресторанов или даже кафе.

Впрочем, и на это есть свои ограничения. Этот рынок находится примерно в километре от места, где располагается чонбурийская центральная тюрьма. Думаю, это тоже влияет на коммерсантов каким-то странным образом. И вообще, тут сам черт не разберёт – что и как влияет на эти дела. Бизнес – крайне сложная и крайне запутанная система. Разобраться что, как и почему здесь проблематично.

Но в любом случае – это очень и очень печально… И мы склоняем головы перед окончанием жизни промежуточного рынка «Ниндзя». И с великой надеждой смотрим в будущее – где работает новый «Ниндзя» (в котором мы ещё не скоро побываем).

Вот такие мысли возникли в наших головах, когда мы вчера проходили мимо останков рынка «Ниндзя»… Кстати, закрытие рынка повлияло на соседние предприятия – на магазин «Всё по 20» и на магазин заморозки. Они стоят пустыми – в том смысле, что товару в них полным-полно, а покупателей явно не хватает. Мы заметили и это. Но магазин заморозки будет жить – даже если в нём никто ничего не покупает. А магазины «Всё по 20» в Чонбури организованы в систему. И если у одного магазина нет покупателей, они есть в другом магазине. Короче, мы надеемся, что они не закроются…

Да, а что мы делали здесь? Почему пошли пешком по этой дороге? А я не говорил? Мы сходили в магазин «Теско Лотус» за покупками. И пошли пешком домой, чтобы – а – подышать свежим воздухом. И – б – купить водного шпината. Воздухом в результате мы подышали, а шпината так и не купили. Оказалось, что его нигде нет. Ни в «Теско Лотусе», ни на зеленных рядах.

Мы смотрели шпинат в трёх местах. Сегодня пойдём на большой продовольственный рынок, чтобы взглянуть ещё раз. Но не исключено, что урожай шпината истощился. И нам придётся ждать следующего урожая, что, конечно, навряд-ли.

Дело в том, что Таиланд – огромная страна. Это, понимаешь ли, не Россия. Здесь всё созревает по порядку – земляника, персики, шпинат. А потом, после того, как реализация урожая заканчивается, начинается всё по новой. И мы снова покупаем ту же продукцию – землянику, персики и шпинат. Хотя они продаются по другим ценам и в другом порядке.

Цены нас волнуют не особенно сильно (они, практически, не отличаются от самых низких). А с порядком будем разбираться. То есть покупать то же самое, но несколько иначе.

О наличии в продаже шпината вы можете узнать из следующего поста (если, конечно, это вам интересно). А я продолжаю свой рассказ о тайском бизнесе – раз уж зашла такая тема.

Меня всегда сильно интересовала система, в которой живут, скажем, тайские парикмахеры. Я имею в виду целую улицу парикмахеров, распложенных один к одному. Вы представляете эту картину? Двадцать парикмахерских подряд. Они располагаются, практически, без просвета. И все трудятся. Во всяком случае – не закрываются и не разоряются.

Как у них это получается? Как они работают?

Честно говоря, для меня это остаётся загадкой. Я понимаю – две парикмахерские. Или, скажем, три. И расположены они не рядом, но на одной улице. Да и то – обслуживание населения превращается для самого парикмахера в пытку.

Но двадцать парикмахерских подряд? А кто, скажем, заглядывает в третью парикмахерскую? Ведь перед ней располагаются ещё две? По каким причинам мне надо выбрать именно третью парикмахерскую, а не вторую или, допустим, первую?

От этих элементарных вопросов я теряюсь. Они сбивают меня с толку. Тем более, когда видишь, как эти парикмахеры пьют какой-нибудь чай. Да, именно так – все вместе, без разбору на какие-то касты или, скажем, классы.

Потом подходит посетитель. И безошибочно поднимается служительница второй, третьей, или, допустим, восьмой парикмахерской. И идёт трудиться – в то время, как её товарки продолжают чаёвничать… Как это происходит? И, главное, почему?

Почему в тайском обществе конкуренция никогда не становится причиной для убийства или наглого воровства? Почему дружат непримиримые конкуренты? И почему у настоящих хозяева этих предприятий не возникает даже мысли о том, чтобы кого-то подсидеть? Почему они разрешают своим сотрудникам ходить по чужим заведениям с чаем в руках? Почему?!

И тут же встречный вопрос – а почему наши не разрешают своим сотрудникам ходить по чужим конторам с чаем и, тем более, дружить?

Ответ настолько очевиден, что я даже сомневаюсь – нужен ли он вам. Он звучит так – а почему бы и нет? Почему я должен что-то регулировать? Это же обычные люди? И никакие они не конкуренты. Они зарабатывают деньги. И это у них получается чуть лучше или чуть хуже. Но в обычной жизни, когда они не работают, почему бы им не выпить чашку, другую чаю?

Действительно – почему бы и нет?