Заповедник Николая Надеждина: Восхождение к Будде

Недавно мы предприняли мероприятие, которое задумали на день четырёхлетия нашей с Юлей свадьбы. А именно – восхождение к возвышающемуся над городом Будде, к тому, что стоит над горой Пратамнак в виде огромного памятника. Поскольку восхождение состоялось, наше мероприятие приказало долго жить. Но это ерунда – мы придумаем что-нибудь ещё. Точнее, уже придумали. А восхождение к Будде оказалось очень интересным. И сейчас я вам об этом расскажу.

Так вот, был вторник. Самый обычный день, в который мы с Юлей работали. И ни о каком походе не думали вовсе. Но вот наступило два часа дня. Потом –половина третьего. И мы подумали – а почему бы нам куда-нибудь не пойти? Я предложил поход к Будде – тот, о котором мы недавно с Юлей поговорили. А что, думаю, не сходить ли нам на разведку? А вдруг (мало ли) эта дорога каким-нибудь образом закрыта или нам её придётся отложить? И вообще – надо как следует разведать, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые… Да, кажется это не оттуда.

Мы собрались и отправились на тук-тук. В том смысле, что сели на сонгтэо и доехали до остановки перед поворотом с Бички на Вторую улицу.

Тут следует заметить, что новые остановки уже работают. Нет, это не остановки ни разу. Просто нарисованные на дорожном полотне прямоугольники, на которых останавливаются сонгтэо. Но всё дело в том, что они именно здесь и останавливаются. И только здесь. Поэтому нам приходится вышагивать пешком ещё какое-то расстояние, чтобы повернуть в нужный переулок. Цена за это не высокая – десять бат. В том смысле, что мы давно не платим по двадцать бат – если водители не хотят ехать дальше.

Ну, и ладно. Сошли на сойке и перешли в начало улицы, по которой едут на Джомтьен тук-туки. Здесь тоже есть одна подробность. Четыре года мы ездим на Джомтьен таким путём – подходим к перекрёстку и ждём проезжающего сонгтэо. За всё это время мы оказались не у дел лишь однажды – на Новый год. В то время машин попросту не было. Не было и всё. И нам пришлось идти домой пешком.

Но сейчас ситуация другая. Едва мы подошли к нужному месту, как из общей толпы сонгтэо вырулила машина и мигнула нам фарами. Мол, залезай, фаранги, я вас подвезу с ветерком.

Мы сели и поехали. Ровно до окончания подъема на гору. Сошли мы метрах в ста пятидесяти от вершины – там, где начинается поворот со светофором. В этом месте (по убеждению Юли) находится некая лестница, по которой мы запросто поднимемся в небо… в смысле – на гору. Но только где она, я пока не знал.

Когда мы остановились и сошли с сонгтэо (и я, понятное дело, расплатился за дорогу), всё стало моментально ясно. Вот кривая дорожка, которую нам следует преодолеть. Она выводит нас наверх – на неведомую вершину, где должна быть лестница, по которой мы и должны подняться.

Мы прошли по этой дорожке (причём, я элегантно подтянулся – что удивило Юлю). И увидели то, чего никогда не видели.

А увидели мы дивный сад, удивительно красивое и очень ухоженное место, где отдыхают жители огромного дома, стоящего рядом. Честно говоря, этих жителей мы себе напридумывали. Здесь стояли две машины. И – только. Ещё вокруг дворика возились два человека. Один из них копался в насаждениях, второй делал что-то, на что мы внимания, в общем-то, не обратили. Мы были под дивным впечатлением этого удивительного садика.

Да, кстати, на самой лестнице, там, где начинается первый переход вверх, лежала чёрная кошка. Она лежала и равнодушно смотрела на нас. Когда мы приблизились к ней и потянулись погладить, она подставила нам свою шею и закрыла глаза… Подумаешь – фаранги. Пусть почешут вот здесь и вот здесь. А ещё – вот здесь…

Через пять минут мы были наверху. Описывать то, как мы поднимались, нет никакой возможности. Во-первых, у нас сразу потемнело в глазах – мы почти не почувствовали этого подъёма. Во-вторых, поднявшись и отпыхтевшись, мы уставились на ту красоту, что простиралась перед нами. И в-третьих, после того, как мы немного отдышались и выпили воды, мы отправились вокруг горы по узенькой дорожке. И пошли не вправо – как в начале, а повернули налево. И правильно сделали. Обойдя гору, мы приблизились, наконец, к нужному месту.

Это была та самая гора, о которой русский журнал однажды написал, что она закрыта… Ничего не закрыта. Она, наоборот, открыта. И приветствует всех посетителей, поднявшихся сюда на осмотр.

Место волшебное. Очень чистое, очень ухоженное. Есть и небольшие расхождения с тем, что должно твориться возле памятников Будде. Например, людям абсолютно ничего не рассказывают о жизни Будды. Мы-то, к примеру, знаем, что Будда – это сугубо собирательный образ (который к тому же был обычным человеком). Другим же – тем, кто хочет что-нибудь узнать о Будде – не рассказывают почти ничего… Или рассказывают, но в другое время.

Мы поднялись к Будде в четвертом часу дня. Потолкались наверху. Осмотрели ноги Будды (там в углублении, под навесом, есть его следы). Удивились размерам. И обошли всех Будд – по дням недели. Осмотрели Будду, который принадлежит Юле. Осмотрели и моего Будду (четвергового, которого оказалось аж две штуки). Короче, порезвились не на шутку. И вскоре отправились дальше – спускаться в сторону моря.

А в сторону моря мы решили спуститься через четвёртую сойку. То есть посетить-таки тот сад, который хотела навестить Юля. И побывать в котором почему-то не хотел я.

Юля у меня большая умница. Она подгадала такой момент, когда я был согласен абсолютно на всё. И добилась своего.

Мы спустились с горы и прошагали всего каких-то двести пятьдесят метров. По дороге, правда, спросили – где находится эта четвертая сойка. И нам показали – вот она. Всё исключительно по-тайски (не понимаю, как мы с ними объяснялись – хотя Юля говорит, что это был английский язык).

Потом мы довольно долго шли вниз. Шли, шли, шли – пока не пришли к густому, тенистому парку в самом низу, то есть, практически, у моря. Парк этот находится при отеле, который называется «Капуста и… презервативы». Да, именно так он и называется.

Дело в том, что хозяин этого заведения, человек, надо полагать, весёлый, придумал такой маршрут, на котором парк разделяется на две части – коммунистическую и капиталистическую. То есть гуляя по парку, мы были готовы ознакомиться со всеми капиталистическими гадостями и со всеми социалистическими (точнее, коммунистическими) достоинствами.

На самом деле всё обстоит совсем наоборот. Коммунизм представлен в виде табличек, на которых написана полная чепуха. Мол, «коммунисты эксплуатируют всех членов общества» и прочая ахинея. Мы-то на самом деле знаем, что это не так, верно?

О капитализме у авторов парка вообще представление явно примитивное. Ни тебе расовой сегрегации, ни запрета на профессии. Ничего (чему нас учили в наших школах). Короче – ужас, а не идеология.

Но сам парк – просто чудо. Ухоженный, густой, с очень чистыми дорожками, он стал для нас настоящим откровением. Мы ходили по его аллейкам и думали о капитализме и коммунизме. И постепенно пришли к выводу, что автор парка был, по-видимому, абсолютно прав. Ерунда эти коммунизм и капитализм. Главное – как живут люди. как они отдыхают. И что на отдыхе делают.

А на отдыхе, точнее, рядом с отелем работает очень неплохой ресторан (в котором мы так и не побывали). И там, в ресторане, стоят скульптуры с кондомами на себе. (Рассказывать об этом я, пожалуй, не буду).

А ещё здесь выращивается органическая капуста и такие же органические кролики. Да, да – обычные живые кролики, из которых в ресторане готовят такие вкусности, о которых рассказывать и рассказывать.

Во время прогулки по парку мы увидели белку. Она возилась с едой и на нас не обращала внимания. Мы прошли ещё немного. И я неожиданно для себя самого поднял голову. Мать честная – ещё семь белок… Итого – восемь чудесных белочек. Восемь, представляете?

К слову – по дороге на Джомтьен мы увидели ещё две белки. Итого в тот день у нас было десять белок. Вот такие итоги нашего путешествия.

Выйдя из парка, мы пошли в обратном направлении. Но на первом же повороте свернули и попали на другую сойку – на ту, что ведёт к морю.

Так мы оказались у моря. На Пратамнаке, где виллы стоят по «восемьдесят девять тысяч в месяц» («не обращайте внимания, садовник всё потом уберёт» - говорила нам другая Юлия, американка, когда мы приценивались сдуру к этим особнякам), где можно жить и гораздо дешевле, да мы так и не сподобились – в то время всё было занято. А сейчас – свободно, но мы уже другие. И на эту муру, в общем-то, никак не реагируем.

Мы прошли к берегу моря. Выпили по купленному соку без сахару. Съели купленные в «Севен-Элевен» орешки. Посидели немного. И пошли дальше.

Времени было… начало шестого. Кажется так. Мы спокойно доковыляли до поворота. И сели в пустой сонгтэо – чтобы он довёз нас до города. И конечно же ошиблись. Пока мы усаживались, водитель переговорил с какими-то иностранцами (кажется, с какими-то славянами – они говорили на какой-то чудной мове). И повёз их на ночной рынок – на улицу Теппразит. И нам пришлось на полдороги выйти. Но это ерунда. Главное – домой мы добрались без приключений.

Когда мы вышли из сонгтэо, на улице была уже глубокая темнота. Мы приехали поздно. И по дороге по Наклыа окончательно стемнело. Но нам это и было нужно. Мы зашли на рынок. И купили на ужин жаренной свинины, потратив при этом ровно сотню бат.

Я говорил вам, что мы живём при коммунизме – при том, которого в Таиланде совершенно не знают? Что у нас здесь абсолютно коммунистические цены и коммунистическое качество продукции? А выбор при этом сугубо капиталистический. Точно говорю – капитализм из тайского народа так и лезет. При том, что они не в курсе – что такие капитализм и что такое коммунизм. Счастливые люди.

Мы, к примеру, знаем – что такое коммунизм. Это когда никто и нигде не работает. И получает всё по блату. Гнилое мясо, гнилую картошку, гнилые яблоки.

Им совершенно невозможно объяснить – что такое коммунизм. Как можно жить при коммунизме, ни на что не реагировать и при этом опасаться сесть в тюрьму за неодобрение режима. Как такое возможно в принципе?

У нас это не вызывает вопросов. У нас всё живут так, как сказал великий Пу. «Одобрям» абсолютно всё без разбору – даже если нам это категорически не нравится…

Ладно, оставим. Пусть всё идёт так, как идёт. Я не вникаю в идеологию (тем более, что идеологии вроде бы никакой и нет). Но временами мне становится совсем удивительно. До чего же мы народ такой… Хотя – какой мы народ? Явно разный.

На этом, пожалуй, и закончу.