Заповедник Николая Надеждина: Наши визы…

Сейчас расскажу, как мы получали свои визы, да так их и не получили. Но в любом случае остались несказанно рады своему везению. Сейчас, только переведу дух… Поехали?

Свои визы мы не получили по одной причине. Дело в том, что их оформляют два дня. В первый день - в пятницу - мы сдали документы. А получать их нужно в понедельник – после десяти часов утра. У нас на руках есть и квиток под номером 001. Отдадим его и получим документы. Вот и всё.

А начиналось всё ранним утром. Встав и позавтракав, мы стали собираться в «иммигрейшн офис». Вышли из дому в половине восьмого утра. Прошли мимо торгующих религиозной символикой столов. Один из людей помахал нам рукой – приглашая присоединиться. Мы улыбнулись и вежливо отказались. Во всяком случае, не сейчас.

Потом мы вышли к рынку. Он набирал обороты. Здесь уже торговали едой и одеждой. Но мы на неё не обратили внимания. У меня в руках была сумка с нужными нам бумагами. Вторая часть бумаг была у Юли.

Мы не успели пройти всё полностью, как на нашей дороге возникли четыре тук-тука. Недалеко от рынка они перестаивали небольшую паузу. Мы сели в крайний тук-тук, в котором было полно людей. И через некоторое время поехали.

Когда мы выехали на Бичку, тук-тук немного притормозил, высаживая двух девиц. Потом ещё и ещё. До конца Бички мы доехали с одним тайцем. Вышли было из машины. Но тук-тукер показал, что едет до самого Джомтьена. И мы сели обратно в машину.

До нужного места мы доехали как раз в восемь тридцать. По дороге Юле стало немного плохо. Я-то понимал, чем всё оборачивается. Я уже давно не переживаю. А чего переживать? Дело обычное. Можно сказать – семейное. Всё, короче, образуется.

Мы вышли из тук-тука. Отдали водителю шестьдесят бат. Он, конечно, обрадовался. Потом мы направились в «иммигрейшн офис». Таец нас обогнал. И пришёл на место раньше нас. Я уже предвидел, что он едет туда же. И на самом деле он вовсе не таец, а - китаец. Ему надо было продлять визу.

Мы добрались до «иммигрейшена» в нужный момент. Зашли вовнутрь. Никого… В том смысле, что в «иммигрейшене» вообще – никого. Человек десять по разным столам. А на часах – начало рабочего дня.

Мы заняли место к своему столу. Простояли минут десять. Отметились. И вышли снова к приёмным столам – в самое начало. Нам нужно было начать оформление документов. Мы обратились к юной улыбчивой дамочке. Она выдала нам два пустых бланка. Юля принялась их заполнять.

Времени на заполнение ушло совсем немного. Честно говоря, Юля заполнила не всю анкету – рассчитывая на то, что девочки допишут отсутствующие пункты. Так и случилось. То, что мы не поняли, дописали они. Помогальщицы работают, как надо. Ничего за это не требуя.

Потом мы вытащили из моей папки свидетельство о браке (то есть его копию), копии паспортов, оригинал одной бумаги, потом другой. Присобачили две фотографии… Можно идти и сдаваться?

Мы обратились к чиновнику за 8-м столом. И оказалось, что мы сюда стоим первые. А за нами – никого. Чиновник помусолил бумаги. Отчеркнул нужное. Вернул нам кучу копий – оказалось, что они не нужны. А потом сказал – всё готово. Вам нужно явиться в понедельник и получить документы.

На всё у нас ушло… полчаса от силы. Ну и ну. А мы-то так боялись.

Нет, я совершенно не боялся. А чего бояться? Всё и так обстоит хорошо. И с деньгами в том числе. В России рухнул рубль? Да нам-то что? Мы рубли видели в последний раз пять лет назад… Нет, чуть меньше пяти лет. И больше, уверяю, не увидим никогда.

Мы вышли из «иммигрейшена». И тут я сказал – а пойдём-ка мы в другую сторону? И мы отправились в другую сторону. По Джомтьену – до поворота налево (до улицы Чаяпрык). Потом по Чаяпрыку прошли до самого Сукхумвита. Там сели на белый тук-тук и за двадцать бат доехали до дома.

По дороге Юля радовалась, что у нас всё получилось так хорошо. Я улыбался. А чего бы не получиться, если всё и так у нас хорошо? Я даже не сомневался… А Юля – боялась. Она у меня большая мастерица по части волнений. Ну и ладно – мастерица она и мастерица. А ещё она умеет писать отличные тексты. Благодаря этому мы выбрались из другой ямы – финансовой. И не потратили из своих денег ни одного бата. Вот так.

Мы шли по Джомтьену – по его левой стороне. Оказалось, мы никогда и ни разу не ходили по этой стороне улицы. Джомтьен показался нам удивительно домашним. Хотя, именно сейчас он находится в жутком состоянии. Власти затеяли его ремонт. Начисто снесли все деревья, растущие со стороны Паттайи. Короче, деревьев нет. Есть только бетонная опалубка. И вид у Джомтьена какой-то неприветливый.

Мы дошли до Чаяпрыка. Эту улицу мы знаем давно. Да ни разу по ней не гуляли. Всё никак не доводилось. И вот, наконец, по ней прошли.

Что вам сказать? Чаяпрык – он и есть, Чаяпрык. Хорошая улица с живыми домами. Половина из них сдаётся. Вторая половина – продаётся. Живущих на Чаяпрыке мало. Во-первых, не вполне удобно – рядом пустой Джомтьен. Во-вторых, с ценами полная беда… А так – ничего, жить можно.

Мы дважды присаживались отдохнуть. Пили купленную в «7-eleven» воду. Снова поднимались и шли. И наконец, вышли на Сукхумвит.

Здесь я ждал, что нам придётся задержаться. Машин по Сукхумвиту идёт много, но всё они вовсе не тук-туки. Оказалось – нет. Первая же машина, попавшаяся нам на пути, была тук-туком. Мы поднялись в неё. И оказались рядом с двумя русскими парами и двумя тайскими парнями. Сели на скамеечку. И покатили домой.

Мы ехали ровно 35 минут – с 10-минутным перерывом возле водного развлечения, в котором мы и сами были ровно год назад. Водитель убежал – ловить какие-то свои преференции. Потом появился. И мы поехали дальше.

По дороге сошла ещё одна наша пара – очень старая женщина с удивительно декорированным лицом. И её супруг – пожилой человек. Они направились в магазин «Оутлет Мол». А их место заняли четыре девчонки тайского разлива. При этом Юля заметила, что девочки были не местные. Они приехали из какой-то деревни. И вели себя смущённо и тихо.

Наконец, мы подъехали к нашему дому. В машине совсем не осталось людей. Лишь какая-то девочка ловила Юлин взгляд, да временами улыбалась мне. Я улыбался ей в ответ. И всё было очень хорошо – кроме того, что мы смертельно устали.

Дома мы оказались в половине двенадцатого. Или около того. Наскоро поели (зайдя в местный магазин «7-eleven» и купив в нём какой-то совершенно сухой супчик). Легли спать… Да так и проспали с некоторыми паузами до сегодняшнего утра.

Вот такой выдался день. Не вполне предсказуемый и с не вполне ясными перспективами. Но абсолютно, как выяснилось, хороший.

Да, кстати, а что с мёртвым сезоном в Паттайе? Честно говоря, мы это дело наблюдали не вполне. В город выбирались крайне редко. Раза три, не больше. Доходили до «Сентрал Фестивала» и после некоторой паузы – мчались обратно домой. Чаще добирались до «Теско Лотуса». Что было, то было. Но по «Тексо Лотусу» судить о сезоне в Паттайе довольно затруднительно.

Сейчас я точно могу сказать – время, когда в сезон наша Паттайя становилась русской, позади. Не быть ей уже русской. Ни в какую. Ну, и ладно – в чём же проблемы? Не быть, значит, не быть. Будет Паттайя китайской. И немного, чуть-чуть, европейской, австралийской и американской. На счёт Европы, Австралии и Америки переживать не стоит. Они никуда не денутся.

Ещё немного об этом дне… Юля очень обрадовалась, что у нас остались копии, практически, всех оформляемых бумаг. Мол, хорошо – для следующего года. И я говорю – хорошо. Только я и так знал, что всё будет хорошо. Не может быть иначе, поскольку оформлять нам нужно всего ничего.

Дело в том, что для жизни можно использовать два способа проживания. Один способ – делать всё, как положено. Оформлять визы, ставя все положенные отметки. И второй способ – делать всё, как получится. Во втором способе есть изъяны. Не получается, скажем, с визой. Ну и хрен с ней. А потом получается, что вовсе не хрен. За всё приходится расплачиваться, тем более – за незаконное проживание. Одно вызывает другое. И получается, что некий пожилой иностранец помер в тюрьме – от жары. А второй – едва ни скончался от того же. А дело-то было в визах. Только в визах. Вот и всё.

Сегодня у меня день писанины. Три материала я уже написал. Сейчас пишу четвёртый – вот этот. Размещу его. И всё – привет. Потом буду отдыхать…

О, я знаю, чего я никогда больше делать не стану. Я больше никогда не стану курить. Вообще. И дело вовсе не в том, что мне не нравится запах табака. Он мне как раз нравится. Дело в многочисленных ограничениях. Мол, у меня не получается то и не получается это. И этого я пока не могу. А то – не могу вовсе.

Нет, мне эта история жутко надоела. И я, наконец, отпускаю себя из табачного тумана на волю. Всё, хватит. Мне хорошо живётся без табака.

Это случайные мысли, которых совсем недавно не было вовсе. Но вдруг зацепился за что-то и – возникло это удивительное чувство. Что я не курю, и уже давно. И не собираюсь курить. И не буду курить никогда. И такая образовалась лёгкость в моих безгрешных мыслях. Словно я и в самом деле никогда не курил.

Вот так и с этой историей. Ждал, нервничал немного. Переживал. И оказалось, что переживать, в общем-то, нечего. А чего переживать, если всё и так получается?

Что курение, что наше пребывание в чужой, в общем-то, стране – всё зависит от каких-то незначительных мелочей. Сегодня ты живёшь и пишешь о том, что волнует тебя. Завтра молчишь и не пишешь ни о чём. Но общие итоги жизни, в общем-то, неплохие. Если разделить то, что написано мною, на то, сколько я прожил, получится, что я и не молчал никогда.

Работаешь, как вол… Хотя, что это за работа? Какие-то тексты – мало кому понятные. Тьфу, а не работа. Вот и я говорю – ну её к бесу, эту работу.

Совсем другое дело – описывать вам все свои дела. Досконально, потихоньку, дотошно. Обсасывая все нюансы. Рисовать ту картину, что видится вами на горизонте. Ту, которой на самом деле вроде бы и нет. Но вроде бы она и… есть. И что тут идёт за чем, понять совершенно невозможно…

Всё, хватит разглагольствовать. Вам всё равно этого не нужно. Это всё лишнее.

С завтрашнего дня начинаю заниматься физическими упражнениями. Чтобы вы, увидев меня в Паттайе, не удивлялись. Мол, чего это такой жирный делает с гантелями. Я ими… упражняюсь!