Двадцать семь

Именно столько было у нас белок. Это, следует признать, настоящий рекорд. И случился он именно сегодня - когда мы ходили к морю. Сейчас расскажу, как было дело.

Сегодня утром мы встали, как обычно. У меня, честно говоря, разболелась нога. Но этот случай не в счёт. Ноги у меня болят регулярно. И я не придаю этому особого значения. Так вот - разболелась нога. И я уснул незадолго до наступления утра - в пять часов пятнадцать минут. А проснулся ровно через час, когда Юля уже умывалась. Нога с утра не болела. Я встал, потянулся. И отправился умываться - поскольку Юля только что освободила ванную. 

Из зеркала на меня смотрел усталый человек… Кто он? Как его зовут? Почему он так похож на меня? Эти вопросы пронеслись в голове. И я замер, всматриваясь в своё отражение. Потом снова зашевелился. Надо было оживать. Время не терпит. Не терпит время… И я снова стал умываться.

А когда всё было готово, то мы вопросами не задавались. Мы со вчерашнего дня решили идти тем же маршрутом. К морю, значит, к морю. Должен же быть предел у вчерашнего рекорда - 18 белок? Или даже 19? Я не помню. А сегодняшний рекорд пока помню. Двадцать семь белок - одна к одной. 

Помнится, недавно я задавал себе вопрос - что я буду делать, когда белочек придётся считать на десятки? Когда их станет, скажем, двадцать штук? И вот их не двадцать, а двадцать семь. Пишу ещё раз - 27 белок самых разных мастей. И никакого ажиотажа. Исключительно деловой подход. Увидели белку - записали. Увидели - записали. И так двадцать семь раз.

Запомнилась первая белочка. Её мы увидели на первом хлебном месте. Там живут две белки. Но мы увидели только одну. Подошли поближе. Остановились. Подняли головы. Вот она - сидит. Номер «один».

Потом запомнилась белка, которая переносила из одного гнезда в другое бельчонка. Это была дивная картина. Раньше мы такого не видели. И вот - пожалуйста.

Белок было так много, что мы даже не удивились, увидев их такое количество. Народу нет. Совсем нет. Мертвый сезон. Мы даже думаем - чего это никого нет? А потом отрезвляющая мысль - так это же хорошо, что нет. Не на кого сердиться, не на кого ругаться. Живи и радуйся… Так вот и радуемся.

Последняя белка, которую мы увидели, была наша, домашняя. Она перебегала с одного дерева на другое. Неслась очень быстро. Но мы её увидели - когда купались в бассейне. Она и стала последней нашей белочкой.

Теперь вот думаю, что будет дальше? Надо увидеть тридцать белок. Но это будет уже не так просто. Очень непросто - учитывая нашу внимательность. Увидеть двадцать семь белок - маленькое чудо. Но тридцать… Это уже за пределами нашего понимания… Но - попробуем, конечно.

Про белок - обычная история. Вообще-то я хотел рассказать о человеке, которого мы толком не знаем. О пожилом японце, живущем по-соседству. Его не видно уже очень давно. Стоит лишь его дом. На доме написано - «Мр. Сикукока Сикукоку». Или что-то типа этого. На самом деле мы звали его иначе - Аригато. Это не настоящее его имя. Но так называли этого человека все, кто знал его. То есть тайцы. Он, судя по всему, жил здесь очень давно. Но так и остался чужаком… Таким же, как и мы. И таким же, как и мы, добрым, не вызывающим чувства зла. Во всяком случае, мы полагаем, что нас воспринимают именно так. Тайцы и все, кто считает себя тайцем.

Аригато был прикольным японцем. Во-первых, он активно использовал английский язык, хотя говорил на нём так же плохо, как и я. По утрам он выходил к своей машине - старому-престарому «Вольво», стоящему на улице. Дома автомобиль не помещался. Впрочем, дома, за воротами, стояла ещё одна машина. Я видел её, но не смог определить марку. Что-то новое, совершенно для Таиланда чужое. Выпущенное, во всяком случае, за пределами страны. Но что именно - не помню. Точнее, я так и не узнал.

Сейчас машины нет. Ни старой, ни этой, которую я так толком и не разглядел. Нет и японца. Что с ним стало - заболел, а может быть и… Мы не знаем. Но очень надеемся, что он живой.

В последний раз мы столкнулись с ним полтора года назад. Мы вышли из дома, чтобы отправиться по боковой улице к тайским знакомым. Мы тогда водили с ними дружбу, которой сейчас чуточку стесняемся. Нас так приветливо приняли, что мы слегка растерялись. А что ещё делать, когда у тебя спрашивают - ел ли ты сегодня рис? Подумаешь черт знает что. А это - обычная для тайцев вежливость. Вопрос, в котором смысла так же мало, как и в нашем приветствии.

Мы вышли из дома. И увидели этого японца. С ярко накрашенной головой - он делал волосы тёмными, скрывая возраст. В руках он держал деревянную змею, которой и воспользовался, пугая нас. Мы инстинктивно уклонились, не понимая, в чём тут дело. Японец захохотал. И показал, что змея на самом деле деревянная.

Потом он принялся совать нам в руки кошек. Целых шестеро котят - едва подросших, ещё очень и очень молодых. Котята были шустрые и очень симпатичные. Но мы не могли взять ни одного из них. Еле отбились. И от котят, и от самого японца.

Был ещё один случай, когда мы вывернулись - стоило лишь японцу устроить нам ещё одно испытание. Но то был лишь момент. Мы приблизились к дому Аригато. Я указал пальцем на какую-то мелочь. Юля восхитилась моей внимательности. И в этот момент нас углядел сам Аригато. Он возопил - ой-ой-ой! И ринулся нас приглашать в дом. В этот момент я и Юля постыдно бежали… Больше мы его ни разу не видели.

Трудно сказать, что с ним стало. Возможно, он прожил в Таиланде большую часть своей жизни. Потом ему надоело. И он вернулся домой в Японию. Возможно, дело обстояло вовсе не так, как понимаю я. Неважно. Главное - его больше нет. Хотя дом стоит. Посмотрим, что будет на Новый год. Каждый год этот кент наряжал свой дом самым причудливым образом. Он, вообще, был человеком очень хорошим…

Хороший человек и наш таец - тот, что с нами здоровается. Не далее, как сегодня утром, мы увидели его рядом с монахом. Этот человек мыл какой-то тазик, готовясь положить в него яства. При этом он внимательно слушал речь монаха. На нас ему отвлекаться было не с руки. Мы быстро прошли мимо - чтобы не доставлять ему особых хлопот. Иногда нужно быть вежливыми и в этих делах - особенно, если дела эти касаются души. Это религия. Непонятная нам религия. И мы не знаем, что нужно делать в этих случаях. Где можно пошутить, а где лучше шутить не стоит. Короче, мы прошмыгнули мимо. Этот человек нас не заметил.

А вообще, он замечает нас всегда. И всегда здоровается. Мы мало говорим. Наш разговор касается лишь самых общих тем. Например, мы знаем, что его зовут Тзян. Меня, соответственно, Колья. А Юлю - Юлья. Но это всё, что мы знаем друг о друге. Большего мы рассказать друг другу ничего не смогли. Но - дайте срок. Мы живём здесь, мы отсюда не собираемся уезжать. Так что возможно абсолютно всё.

Вообще, хороших людей в Таиланде намного больше, чем где бы то ни было ещё. Мы пришли к такому выводу не случайно. Три года жизни здесь показали, что в течение этого времени нам попадались самые разные люди. Но среди тайцев негодяев или особенных сволочей было на порядок меньше, чем среди всех остальных… Собственно, не было вообще. Ни одного. Это я вам говорю со знанием дела. 

К слову, интересно было бы оценить людей по этим критериям. К примеру, негодяев американцев или австралийцев мы тоже не видели. И европейцев - за исключением пары-тройки персонажей. А вот среди нашего народа негодяи попадались. Я говорю об этом, понимая, что за негодяя я могу принять русского парнишку, которого я понимаю. А американца, которого не понимаю, я могу воспринять хорошим человеком. Всё так. Но есть одно отличие. Американцы не пакостят по мелочам, получая удовольствие от выпадов в сторону тайцев. А наши - запросто. И при этом считают себя жителями черт знает чего - страны с розовой звездой во лбу. И с другими глупостями, нарисованными на лице.   

Ничего на наших лицах не нарисовано. Это полная ерунда…

О дешёвых «Фуд кортах». Мы в очередной раз забрели в едальню, находящуюся в «Майк Шопинг Молле». Это было вчера. Мы захотели поужинать. И не просто побаловаться жаренной курицей, а заказать что-то подороже. Мы выбрали свинину с рисом и овощами. И получили по огромной тарелке, на которой было всё разложено самым лучшим способом. Отличие было лишь в одном. Когда мы заказывали ужин, мы сказали, чтобы нам сделали «фулл спайси». То есть сдобрили всё специями по полной программе.

И мы получили всё, что заказывали… Начали есть. Я сначала съел бульон, который шёл впридачу к блюду. Потом перешёл к рису. Я ел его, ел, ел. Потом ещё - ел, ел, ел. Я его ел до той поры, пока не закончилась свинина. В результате я прикусил себе губу, отравился (на самом деле вовсе не отравился - это преувеличение) перцовым соусом. И снова - ел рис, ел, ел. Когда я закончил, с меня сошло пять потов. Я сидел красный, как рак. И не знал, что это ещё не всё. Впереди была вода - наша вода, самая обычная. Но когда я выпил воды, началась повторная реакция. Я потел, потел, потел. И когда вообще всё завершилось, я, наконец, понял, что тайцы -  замечательные едоки. Они не забывают про всё, что входит в состав еды. Про питьё, про разговоры, про рис. Про свинину, про лист салата, про огурцы. Они не забывают, наконец, про жгучий соус, к которому опасно прикасаться. Этот соус попросту ядовит. Он несёт смертушку любому, кто прикоснётся к нему. Если он, конечно, не таец. И не тот человек, что стремится к совершенству… Как мы с Юлей.

Вот теперь я рассказал вроде бы всё… Нет, совсем забыл. Про одежду.

Недавно мы сделали одну внеочередную покупку. В магазине «Майк Шопинг Молл» мы купили мне брюки. Я об этом уже рассказывал. Но оценить эти брюки помогли мне наши походы с Юлей по Паттайе. Дело в том, что эти брюки отлично противостоят моим жидкостям. Я потею, брюки должны бы окраситься в жёлтый цвет. А они не окрашиваются! Похоже, тайским мастерам удалось найти волшебную формулу брюк, согласно которой они получаются устойчивыми к самым экстремальным воздействиям. И мой пот - одно из таких воздействий.

Остаётся лишь поджечь эти брюки. Но, полагаю, им это уже не повредит. То, что противостоит такой гадости, как мой пот, в огне, следует заметить, не горит. 

PS На снимках - Паттайя. Она, родимая.